Инка верят, что их народ есть та пестрая лента, которой бог сшивал млечную землю предков.

По-ледяному свежее золото их городов медно источает презрительный смех вечности, потешаясь над железом конкисты, переплавившей свое благородное счастье на ржавые крючки одного старого ловца человеков.